Архимандрит Филипп (Васильцев): Мое первое воспоминание связано с Церковью
О том, как происхождение помешало сыну священнослужителя окончить школу с золотой медалью, как в детском альбоме появились марки от владыки, в чем особенность жизни русских приходов за рубежом и чем похоже церковное Подворье на посольство в иностранной державе, читателям портала «Приходы» рассказывает архимандрит Филипп (Васильцев), представитель Патриарха Московского и всея Руси при Патриархе Болгарском, настоятель Никольского храма-подворья в Софии.
Вы родились в семье священника. Каково было «поповскому сыну» в советское время? Приходилось ли переживать психологическое давление со стороны сверстников, учителей?
– Я родился в Саратове в позднее советское время; эта эпоха, и не только в провинции, имела свои особые характеристики. С одной стороны, продолжалась, уже во многом формальная, политика атеистической пропаганды, но государство уже редко прибегало к прямым репрессиям. Оно перешло к политике медленного удушения Церкви. В целом идеологические установки в обществе, казалось бы, оставались прежними, однако чувствовалось, что проснулся глубинный интерес к Церкви и ее духовному наследию.
Еще были живы представители первого революционного поколения с психологией воинствующего безбожия. Достаточно вспомнить уполномоченного по делам религий по Саратовской области товарища Бельского. Много бед он принес Церкви, много издевался над духовенством. Но это уже были реликты. Живы были и представители старого дореволюционного духовенства, помнившие страшные гонения. Я застал последних монахинь закрытого саратовского монастыря.
Семья Бычковских и Васильцевых. В центре – прадед, протоиерей Наркисс Бычковский. 1937 г.
И вот этот новый глубинный интерес к Церкви, проснувшийся в обществе, конечно, отражался на уровне повседневного общения. Мой покойный отец крестил нескольких моих одноклассников, ходил на родительские собрания, общался с учителями. Да, несколько раз меня били старшеклассники за то, что я сын священника. Но эти эпизоды случались со мной только в начальных классах. Также мне сложно было всерьез воспринимать несколько попыток со стороны каких-то инструкторов побеседовать со мной на идеологические темы. Скорее всего, это было «для галочки».
Правда, я не получил «золотой» медали, потому что председатель районной комиссии по математике, видимо, активно неверующий человек, заставил членов комиссии поставить «4». Впоследствии мне передавали его слова: «Это сын попа. Он не должен получить «5». Ищите ошибку!» Ошибки не нашли, но бал понизили. И вместо «золотой» я получил «серебряную» медаль. Но для меня гораздо важнее было то, как за меня переживали все учителя и одноклассники. Вообще, у нас был очень дружный класс. Мы не давали друг друга в обиду.
Дед, протоиерей Стефан Васильцев. 1958 г.
Отношение к Церкви у всего общества было уже совсем другое. В доме у нас всегда были представители местной саратовской интеллигенции – как старой, которые предпочитали общаться с дедом, так и новой, которые общались с отцом. Среди собеседников моего деда протоиерея Стефана были известный в 20-30 гг. врач Маврин, профессор Саратовского университета Н.Г. Чудаков. Можно сказать, что я воспитывался в очень творческой и внутренне духовно свободной среде.
С детства Вы были при храме. Какими были Ваши первые воспоминания о жизни в Церкви? Что особенно врезалось в память? В чем, на Ваш взгляд, основные отличия приходской жизни в то время и сейчас?
– Вы знаете, собственно, самое первое мое воспоминание связано с Церковью. Это отпевание моей мамы 5 августа 1971 года в Духосошественском соборе Саратова. Во время отпевания отец держал меня на руках, стоя у гроба. Видимо, в этот момент проснулось сознание.
Наш дом стоял совсем рядом с Духосошественским собором, и я часто сопровождал дедушку протоиерея Стефана на богослужение. И вот однажды по дороге в храм нас остановил офицер. Обращаясь к странно одетому, по его мнению, человеку, он спросил:
– А Вы кто такой?
– Да поп я несчастный, горемычный.
– А почему несчастный?
– Да гонит меня советская власть. Сколько же мест я поменял…
Офицер опешил и поспешно ретировался. Тогда я не понимал, что это были опасные слова – деда могли обвинить в антисоветской пропаганде. Но для меня они имели воспитательное значение.
Протоиерей Стефан Васильцев, матушка Надежда с сыном Всеволодом. 1931 г.
Одно из моих первых воспоминаний – Родительская суббота в Духосошественском соборе. Столы в пономарке завалены просфорами и поминальными записками. Я пробегаю имена глазами, хотя не умею читать, и молюсь, чтобы Господь их помянул.
Так я начал учиться читать.
С детства мне запомнилось замечательное пение хора Духосошественского собора под управлением выдающегося регента Б.С. Додонова, вечерние спевки хора у нас дома, которые проводил мой покойный отец. Я любил прийти и слушать, как разучивают новые произведения. Мой покойный отец был дружен с Додоновым, у них были одинаковые взгляды на эстетику церковно-хорового пения. Кстати сказать, знаменитое величание Б.С. Додонова практически вошло в обиход многих хоров Русской Православной Церкви.
Духовенство Троицкого кафедрального собора Саратова. В центре – протоиерей Всеволод Васильцев. 1985 г.
На всю жизнь осталось в памяти замечательное саратовское духовенство: протоиерей Георгий Лысенко – исповедник Церкви, много пострадавший от властей в 60-70-е годы; протоиерей Василий Байчик, настоятель Троицкого кафедрального собора; протоиерей Лазарь Новокрещенных, уроженец Харбина; протоиерей Николай Архангельский, прошедший всю Великую Отечественную войну, мой крестный отец; протодиакон Василий Султанов, который был, по моему мнению, одним из лучших диаконов России. Все, кроме отца Лазаря, уже отошли в вечную жизнь. Я за них молюсь за каждой литургией.
Несмотря на внешнее давление, мы умели жить внутренне свободной жизнью и можно сказать, что составляли единую духовную семью.
Одни из первых моих воспоминаний связаны с владыкой Пименом. Он составил целую эпоху в жизни Саратовской епархии. Мудрый архипастырь, мужественный человек, для всех нас он был любящим отцом. Зная, что я коллекционирую почтовые марки, он дарил их мне на протяжении долгого времени. Это были замечательные и очень редкие марки из его корреспонденции, ведь он получал письма со всего мира.
Что касается отличий в приходской жизни тогда и сейчас, то мне сложно проводить сравнение, так как почти шестнадцать лет я служу в зарубежных приходах Русской Православной Церкви. И там есть своя специфика.
Были ли на Вашем пути люди, которые оказали влияние на жизненный выбор?
С самого детства я был связан с Церковью. Большое влияние на меня оказали дед и отец. Дед, протоиерей Стефан, закончил Кременецкую семинарию и был рукоположен в сан священника в 1925 году. Вскоре после рукоположения он был назначен миссионером в Закарпатье и перевел приход одного из сел из унии в Православие.
Отец, протоиерей Всеволод (впоследствии архиепископ Кировоградский и Александрийский †1998), закончил в 1949 году Волынскую семинарию и в 1953-м ― Московскую духовную академию. Кстати, учился он вместе с иеромонахом Пименом (Хмелевским), его будущим епархиальным архиереем. Это было первое послевоенное поколение студентов духовных школ.
Выпуск Московской духовной академии в 1953 г. В верхнем ряду в центре – Всеволод Васильцев
Священником он прослужил в Саратове 25 лет, до 1989 года. В 1971 году умирает мама. Ее звали Агафьей Даниловной. После принятия монашеского пострига в 1989 году отец был рукоположен во епископа Кировоградского и Николаевского. Его отличал особый стиль служения, внимание к церковному пению и проповеди. Архиепископ Пимен в своем дневнике называл его лучшим проповедником Саратовской епархии.
Епископ Кировоградский и Николаевский Василий. 1992 г.
Безусловно, оказал на меня влияние и сам архиепископ Пимен. Он был святителем Церкви Христовой в жестокое время и стяжал любовь и уважение многих, даже неверующих людей. Это был совершенно необычный человек: бесстрашно защищавший Церковь от вмешательства безбожных властей; серьезный, вдумчивый богослов; знаток и ценитель классической музыки – его часто можно было встретить в местной филармонии; большой библиофил – его библиотека содержала редчайшие издания XIX-XX веков. Дружеские отношения связывали архиепископа Пимена со многими современными богословами. Известна его переписка с епископом Вениамином (Миловым) о Троическом богословии. В его личной переписке можно было встретить автографы протоиерея Александра Шмемана, протопресвитера Иоанна Мейендорфа. Дружил он также с видными представителями русской культуры, например, с Мстиславом Ростроповичем, которого он венчал с Галиной Вишневской.
Последнее фото с отцом. 21 сентября 1998 г.
В 1987 году я поступил в МГУ имени Ломоносова и уехал из Саратова, но каждый раз, возвращаясь в родной город, старался посещать владыку Пимена.
В 1989-м, в дни работы Архиерейского Собора, мой покойный отец познакомил меня с митрополитом Антонием (Блюмом). Могу сказать, что личность владыки Антония, его проповедь определили многие мои жизненные решения.
Для моего поколения много значили также книги архимандрита Софрония (Сахарова) – «Старец Силуан», «Видеть Бога, как Он есть» и другие. Его духовное влияние во многом определило мое решение принять монашеский постриг.
Не могу не вспомнить также годы учебы на филологическом факультете МГУ. Мне довелось слушать лекции и общаться с такими выдающимися учеными, как академик Н.И. Толстой, профессор Б.А. Успенский, А.А. Зализняк, В.М. Живов, Н.И. Либан, Н.Н. Запольская. Дипломную работу я защищал в семинаре покойного проф. В.В. Кускова, которого я считаю своим научным наставником.
Вам довелось много лет служить в зарубежных приходах Русской Церкви – во Франции, затем Италии, а теперь Вы являетесь представителем Патриарха Московского и всея Руси при Патриархе Болгарском. Сильно ли различаются приходские обычаи и традиции в зависимости от страны? С чем это связано?
– Два года я служил в Париже, затем десять лет – в Риме. Вот уже более четырех лет несу послушание настоятеля Никольского храма и представителя Патриарха Московского и всей Руси при Патриархе Болгарском.
Понятно, что каждая из этих стран имеет глубокую историю, различный этнокультурный, социальный и экономический облик. Важно, что все наши приходы за рубежом объединяет единство с Матерью Церковью, единая русская литургическая традиция, единая преданность идеалам Святой Руси. А традиции и обычаи могут быть различными даже на соседних приходах в пределах нашего Отечества.
Со Святейшим Патриархом Алексием перед отъездом во Францию. Декабрь 1999 г.
Франция и Италия являются странами по преимуществу католическими. И мне представляется, что традиции наших общин различаются, скорее, в зависимости от истории и современного их состава, в том числе этнического. Скажем, если на приходе присутствует сербская община, то обязательно будет совершаться чин «Славы», то есть богослужение, посвященное небесному покровителю семьи.
Во Франции в послереволюционное время сформировалась огромная русская православная община, к великому сожалению, на протяжении XX века разделенная на три юрисдикции. Божией Милостью, разделение с Русской Православной Церковью Заграницей преодолено в 2007 году. В Париже действует около пятнадцати (может быть, уже и больше) русских православных церквей.
Париж всегда был и остается духовным центром Русской Православной Церкви в Западной Европе и как историческим, так и современным центром русской эмиграции.
В жизни парижских и вообще французских приходов, как мне это видится, чрезвычайно важным является вопрос сохранения традиции. При многих храмах существуют музеи русской эмиграции, как, например, при храме Знамения Божией Матери на улице Экзельманс. Когда в 2000 году я был назначен настоятелем прихода Святой Троицы и новомучеников и исповедников Российских в Ванве (предместье Парижа), то после первых же богослужений прихожане (а это в подавляющем своем большинстве были французы) попросили меня не произносить ектении на французском языке, потому что так они были воспитаны их духовным отцом архимандритом Сергием (Шевичем). Отец Сергий, состоявший в переписке с преподобным Силуаном Афонским, был настоятелем этого прихода в течение почти 40 лет.
С профессором Б.А. Успенским и Т.Ф. Владышевской, Никольский приход в Риме. 21 мая 2001 г.
В отличие от Парижа, римская община в своей основе была сформирована новой волной эмиграции в 90-е и нулевые годы. Хотя в ее составе были представители и первой русской эмиграции. Я застал на приходе княжну Е.В. Волконскую, последнюю из живых внучку П.А. Столыпина и праправнучку декабриста князя С. Волконского, княжну И. Голицыну, графиню М.А. Ферзен, старосту прихода, и ее сестру С.А. Ферзен, М.Ф. Шаляпину, последнюю дочку Ф.И. Шаляпина, А. Симанского, внучатого племянника Патриарха Алексия I.
С княжной Е.В. Волконской в еe имении в Четона (Тоскана). 2005 г.
Во многом именно благодаря им 26 октября 2000 года на заседании Еnte morale Русской церкви в Риме было принято историческое решение о возвращении в Лоно Матери Церкви. Это судьбоносное для жизни Никольского прихода и, в широком смысле, для всей Русской Православной Церкви в рассеянии решение стало возможным также благодаря убеждению протоиерея Михаила Осоргина, настоятеля храма в Риме, что будущее Православия в Западной Европе зависит от объединения всех его ветвей под омофором Святейшего Патриарха Московского и всея Руси.
Молебен на вилле Абамелек на месте строительства храма великомученицы Екатерины. В центре – протоиерей Михаил Осоргин
Продолжая тему о новой эмиграции, нужно сказать, что подавляющее число общин Русской Православной Церкви в Италии – новые. Приведу лишь следующие данные: в 2000 году в Италии существовало пять приходов Руской Православной Церкви: в Бари, в Риме, в Турине, в Модене и в Болонье. Ныне их более шестидесяти. Среди них существует целый ряд моноэтнических общин, например, молдавских. Естественно, что в этих приходах бытует много национальных молдавских традиций, там служат на молдавском языке. Есть приходы с преобладающим составом украинских прихожан. Моноэтнических итальянских общин Русской Православной Церкви в Италии несколько. Богослужения в них совершаются преимущественно на итальянском языке. Если говорить о местных традициях, то в Риме после окончания воскресных богослужений общины обоих храмов, Никольского и Екатерининского, собираются на обед. Эта традиция возникла в настоятельство протоиерея Михаила Осоргина и была связана с тем, что большинство прихожан храма в течение всей недели трудились в итальянских семьях, не имея возможности покинуть работу. Воскресные богослужения и трапеза были для них единственной возможностью почувствовать свое единство с Родиной и пообщаться с соотечественниками.
В отличие от Франции и Италии, Болгария – это древняя православная страна, сохранившая духовное наследие святых равноапостольных Кирилла и Мефодия. В Болгарии сохранилась древняя литургическая и народно-церковная традиция.
Никольский храм в Софии – это единственная Русская церковь в Болгарии (правда, есть еще приписной к Подворью храм святого великомученика Пантелеимона в Княжево). Никольский храм-Подворье – это также Представительство Русской Православной Церкви при Болгарском Патриаршем престоле. Безусловно, Никольский храм как представительство Русской Православной Церкви призван являться образцом русской литургической традиции. Этот храм очень любим православными болгарами. Многие с гордостью говорят: «Я крестился в Русском храме в Софии». Во время богослужений с участием Святейшего Патриарха Болгарского Неофита, митрополитов Болгарской Церкви мы можем совершать богослужения по болгарскому чину, который незначительно отличается от русского. Мы должны помнить, что находимся в пределах Поместной Болгарской Православной Церкви.
Прихожане Никольского храма-Подворья в Софии. 2015 г.
Что касается местных традиций, существует один очень интересный чин – открытие храма утром. У человека могут сложиться непростые жизненные обстоятельства, и он дает обет первым прийти в храм и открыть в нем двери, зажечь лампады как символ того, что у него открывается новый этап в жизни. Эта традиция принята во многих болгарских храмах, в том числе и в нашем.
Особо нужно сказать о традиции наречения имен. В Болгарской Церкви нарекаемые при Крещении имена не обязательно соответствуют тем или иным святым. Это могут быть старинные славянские имена или производные от двунадесятых и великих праздников, которые не носили святые Православной Церкви. Это местная старинная традиция, и мы ее уважаем.
Не так давно праздновали 100-летие Русского Подворья – Никольского храма в Софии. Каким была его история?
– В минувшем 2014 году торжественно отмечалось 100-летие Великого освящения нашего храма-Подворья.
Решение о строительстве храма при российском посольстве в Софии было принято в 1907 году. Существовала традиция: посольские церкви освящались в честь небесного покровителя императора. Наш храм, заложенный при императоре Николае II, был посвящен святителю Николаю Чудотворцу. Закладка его стала праздником, на торжествах присутствовали представители царствующих домов России и Болгарии, члены Синода Болгарской Церкви. Храм был построен по проекту замечательного архитектора М.Т. Преображенского, который был автором проектов православных храмов как в России, так и за границей – в Ницце, Флоренции, Бухаресте и других городах.
Храм был освящен в ноябре 1914 года. По просьбе Святейшего Синода Российской Церкви освящение возглавил митрополит Доростольский Василий в сослужении российского и болгарского духовенства.
После вступления Болгарии в Первую мировую войну в 1915 году храм был закрыт и вновь начал действовать с 1920 года. После революции 1917 году через Болгарию прошли десятки тысяч русских беженцев. Некоторые остались здесь навсегда, некоторые перебирались в другие страны. Никольский храм в Софии был спасительным островком на этом пути, центром духовной жизни первой русской эмиграции. В 1921 году его настоятелем был назначен епископ Богучарский Серафим (Соболев).
С приснопамятным Патриархом Болгарским Максимом. Июль 2011 г.
В 1934 году Болгария установила дипломатические отношения с СССР, и в связи с этим встал вопрос о статусе Никольского храма. Болгарские власти попытались учесть пожелания русской церковной общины. Советские дипломаты заявили, что церковь им вообще не нужна, и сначала высказали идею либо закрыть ее, либо превратить в большевистский музей. В этой ситуации болгарская сторона предложила передать русскую церковь болгарским церковным властям.
Софийский митрополит Стефан предоставил русской православной общине храм святителя Николая на улице Царя Калояна, приход которого перешел в Никольский храм на бульваре Царя-освободителя.
С 1921 по 1952 г. в Болгарии действовало благочиние русских церквей. Сначала – в юрисдикции Зарубежного Синода, а с 1946 года – под омофором Святейшего Патриарха Московского и всея Руси. В 1952 г. все русские храмы в Болгарии (кроме Никольского в Софии) перешли под окормление Болгарской Православной Церкви. Никольский храм становится Подворьем Русской Православной Церкви в Болгарии.
Кто-то сравнивает Подворья в братских Поместных Церквах с посольствами в иностранных государствах. Но Подворье – также и приходской храм. Как сочетаются эти «функции»? Кто составляет основную часть прихожан, и на каком языке совершаются богослужения?
– Сравнение Подворья с посольством верно до известной степени. Представитель другой Поместной Православной Церкви – это прежде всего священник, а не чиновник. Основной смысл его служения – укреплять богозаповеданное единство между братскими Православными Церквами.
В нашей деятельности нет политики как ее понимает классическая дипломатия, т.е. нет поиска выгоды и отстаивания отдельных национальных интересов.
Православная Церковь – это единая семья, так что радости и беды одной Поместной Церкви переживаются и разделяются всей Церковной Полнотой.
Мирный визит Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла в Болгарию. 27-29 апреля 2012 г.
Действительно, служение представителя Церкви начинается, если говорить светским языком, с вручения «верительных грамот» Престоятелю Поместной Церкви: представитель должен представить ему указ своего Предстоятеля о своем назначении.
Служение представителя предполагает всемерное содействие духовному и культурному, информационному, студенческому обмену между нашими братскими Поместными Церквами, а также участие в богослужениях Болгарской Православной Церкви, посещение отдельных епархий по приглашению правящих митрополитов – проще сказать, Никольский храм-Подворье призван быть духовным «мостом» между нашими братскими Поместными Церквами.
Вручение награды Болгарской Православной Церкви – ордена святых равноапостольных Кирилла и Мефодия. Декабрь 2014 г.
Но вместе с тем при Никольском храме-Подворье существует большая многоэтническая община с преобладающим присутствием русских и болгар, которая требует постоянного пастырского попечения. В храме также служат секретарь Представительства иеромонах Зотик (Гаевский) и клирики Софийской митрополии ставрофорный священноэконом Симеон Минчев и иерей Димитрий Тухчиев.
Богослужения у нас совершаются каждый день. Основной язык богослужения – церковно-славянский. Отдельные апостольские, паремийные чтения и проповеди произносятся на болгарском языке.
На протяжении многих лет настоятелем этого храма был владыка Серафим (Соболев). Как сохраняется о нем память на Подворье? Помнят ли о нем в Болгарии?
– Сказать, что об архиепископе Серафиме помнят в Болгарии, значит не сказать ничего. Здесь перед нами не просто память, а искреннее всенародное почитание. Не будет преувеличением сказать, что он является одним из наиболее почитаемых болгарским народом подвижников.
Владыка Серафим покинул Россию в годы гражданской войны и затем в течение 29 лет управлял русскими приходами в Болгарии. За это время он стал известен как защитник Православия, как подвижник веры и благочестия.
Случаи его молитвенной помощи были и при жизни, и после его блаженной кончины. Архиепископ был погребен в крипте нашего храма, и с тех пор каждый день с утра до вечера туда идет поток людей. Этот поток не прекращался даже в те годы, когда Православная Церковь подвергалась гонениям. Некоторые заходят на минутку попросить благословения владыки перед важным делом, некоторые стоят здесь часами, вымаливая у него помощь в трудной ситуации.
И эти молитвы не остаются без ответа. Помощь люди получают постоянно, мы такие случаи фиксируем, и только за последний год их набралось уже несколько десятков. Некоторые случаи исцелений подтверждаются и медицинскими свидетельствами.
Ежедневно в храме совершается заупокойная лития на месте упокоения архиепископа Серафима, каждый год мы молитвенно отмечаем день его кончины. Подворьем издано его жизнеописание на русском и болгарском языках, а также снят документальный фильм о владыке. Сейчас осталось немного тех, кто помнит его живым, еще меньше тех, кто с ним общался. Мы поставили задачу максимально опросить всех, кто помнит архиепископа, записать их воспоминания. И в целом нам это удалось.
В 2011 году на Подворье торжественно отмечалось 130-летие со дня рождения архиепископа Серафима. Свое приветственное послание в адрес Подворья направил Святейший Патриарх Болгарский Максим (†2012 г.). В ноябре 2014 года мы провели конференцию «Россия и Болгария: образы духовного единства». Одна из секций была посвящена архиепископу Серафиму. И это неслучайно: владыка действительно стал символом, образом глубокого духовного родства между нашими народами – русским и болгарским. Конференция прошла в рамках празднования 100-летия Великого освящения Никольского храма-Подворья.
В феврале нынешнего года мы отметили 65-летие со дня преставления владыки Серафима. Он почил о Господе 26 февраля 1950 г., в Неделю Торжества Православия.
Документы к его канонизации в прошлом году были переданы нами в Синодальную комиссию по канонизации святых Русской Православной Церкви.
Специально для портала «Приходы»
Фото из личного архива архимандрита Филиппа и с сайта Никольского храма-Подворья
