Доклад настоятеля Патриаршего Подворья в Софии на конференции, посвященной 100-летию Подворья Русской Православной Церкви в Софии «РОССИЯ – БОЛГАРИЯ: образы духовного единства»

Дорогие участники сегодняшней конференции!

История взаимоотношений между болгарским и русским народами насчитывает несколько столетий. Наши страны издавна связывают прочные узы братской любви, единая православная вера и общие духовно-нравственные ценности.

       Уже на рубеже X-XI веков возникли тесные связи между Болгарской и Русской Церквами. Об этом, в частности, можно судить по изготовленным в XI- XII веках христианским произведениям, пришедшим к нам из болгарских источников (Остромирово Евангелие, Учительное Евангелие Константина Преславского, Изборник Святослава, Слово священномученика Ипполита, епископа Римского). Со времени святого равноапостольного князя Владимира, Крестителя Руси, получившего из Болгарии иереи учены и книги довольны[1], стали духовно связаны два братских народа — русский и болгарский. В XIII столетии Митрополит Киевский Кирилл обращался с просьбой к болгарскому князю Якову-Святославу прислать список «Кормчей книги». Замечательно, что присланная впоследствии «Кормчая», как теперь доказано, сама восходила не к южнославянскому, а к первоначальному русскому переводу. Необходимо отметить, что Болгария дала Руси не только относительно полный корпус богослужебных книг и книг, связанных с христианским мировоззрением, но она дала Руси и литературный язык.

          Ещё более повлиял на формирование духовного облика русских людей второй «золотой век» болгарской духовной культуры, связанный с именами Феодосия Тырновского и Патриарха Евфимия (XIV век). В исторической науке этот период получил наименование «второго южнославянского влияния». Когда отечественные сочинения были слишком малочисленны и мало распространены, была у нас тогда другая литература, которая гораздо более пользовалась уважением и сочувствием наших предков, более удовлетворяла их духовным потребностям и далеко превосходила литературу русскую и количеством, и часто качеством своих произведений, — писал митрополит Макарий (Булгаков)[2].

          Из Болгарии прибывали на Русь и православные иерархи. Тот же митрополит Макарий (Булгаков) отмечал, что первые епископы, присланные к нам при святом князе Владимире, были из славян болгарских: найти для этого способных людей было не трудно, потому что в Болгарии в это время значительно процветало уже христианское просвещение. Болгарские пастыри проповедовали нашему народу христианские истины на понятном ему языке.

       Уже в конце XIV-XV веков, когда Русь находилась под татаро-монгольским игом, около 30 лет служил Русской Православной Церкви и навсегда остался в её памяти крупнейший деятель славяно-византийского мира своего времени святитель Киприан, сподвижник Евфимия Тырновского. Он стремился поднять религиозно-национальное самосознание русского народа и значение Москвы как духовного центра формирующейся державы. Известно, что святитель своею рукою писал книги, был знаток церковных канонов, ревнитель церковного богослужения и перевел с греческого некоторые чинопоследования и службы[3]. Читая московские летописи в наши дни, мы видим историю Руси XIV – XV веков глазами святителя Киприана и его последователей. Известно, что существовала его глубокая духовная связь с преподобным Сергием Радонежским. Сохранилось даже послание святителя Киприана игумену земли русской.

       Укреплению общения двух родственных народов содействовали и другие выходцы из Болгарии. Упомяну здесь митрополита Григория Цамблака и Пахомия Логофета, внесших свой весомый вклад в становление русского летописного жанра, агиографии, исправление богослужебных книг и церковных обрядов.

       Как отметил Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл: народы Святой Руси своим приобщением к христианской вере, славянской письменности и культуре во многом обязаны духовенству, учителям и миссионерам из братской Болгарской Церкви[4].

       XV-XVI века стали для Руси временем национальной консолидации, возникновения централизованного государства с центром в Москве. Для Болгарии же этот период связан с потерей государственности и национальной независимости, в результате агрессивной завоевательной политики Османской империи. Именно в эту историческую эпоху Россия формулирует свою политическую миссию: быть крепким оплотом Православия и защищать единоверных братьев-славян.

       В Российском государственном архиве древних актов сохранилось большое количество грамот от болгарских монастырей: их игумены обращались к русскому царю, как к покровителю Православия, за финансовой помощью.

       Наиболее ранние сведения в документах Посольского приказа о приезде в Россию представителей болгарских монастырей за материальной помощью относятся к середине XVI века. Это подорожные грамоты 1558 года царя Ивана IV Грозного игумену Рыльского Ивановского монастыря Григорию с братией о свободном проезде из Москвы в Суздаль и обратно для сбора милостыни, и из Москвы в Смоленск и далее до Литовского рубежа.

       Помимо щедрых денежных милостыней на болгарские монастыри и церкви, начиная с XVI века, в Болгарию идут из России в большом количестве славяно-российские рукописи и книги, преимущественно культурного характера, не дававшие угаснуть культурно-национальному сознанию болгарского народа и поддерживавшие его грамотность и просвещение. Этот русский книжный фонд явился богатым вкладом в сокровищницу болгарской национальной культуры и болгарского языка. На русском культурном наследии в Болгарии вырастает, начиная с конца XVIII века, и широкое литературное движение возрождения.

       Надежды болгарского народа и других православных народов Балканского полуострова на помощь России в освобождении от турецкого ига оживились на рубеже XVII-XVIII веков, когда молодой русский царь Пётр I выступил против Турции. 10 сентября 1697 года Пётр I собственноручно писал Московскому Патриарху Адриану о намерении освободить православное население Балкан от турецкого ига. К сожалению, замыслам царя-реформатора не суждено было сбыться, освобождение балканских народов произошло только спустя 200 лет. Однако, в мирном договоре России с Турцией, заключенном 3 июля 1700 года, в пункте XII говорилось о свободе исповедания Православия на её землях.

       После начала в 1820-ых годах движения болгарского духовенства за церковную независимость большинство русских иерархов относилось с сочувствием к болгарскому народному движению, занимая, вместе с тем, сдержанную позицию. Впрочем, архиепископ Херсонский и Таврический Иннокентий (Борисов) активно защищал права болгар на восстановление Патриаршества. Митрополит Московский Филарет (Дроздов) считал необходимым, чтобы Константинопольская Патриархия предоставила болгарам возможность свободно молиться Богу на родном языке и «иметь единоплеменное духовенство». В разгар болгарско-греческого противостояния по вопросу о церковной самостоятельности, Российский Святейший Синод в послании Вселенскому Патриарху Григорию от 19 апреля 1869 года выразил мнение, что до известной степени правы обе стороны – и Константинополь, хранящий церковное единство, и болгары, стремящиеся иметь национальную иерархию.

       После вынесения постановления Собором Константинопольского Патриархата 16 сентября 1872 года о наложении схизмы на Болгарскую Православную Церковь, Российский Святейший Правительствующий Синод не присоединился к этому приговору Константинопольского Собора, оставив без ответа послание Вселенского Патриарха Анфима VI о провозглашении схизмы.

       Стремясь сохранить примирительную позицию в разгоравшемся конфликте, Российский Святейший Синод предпринял ряд мер, направленных на преодоление изоляции Болгарской Церкви. Святейший Синод не признавал схизму 1872 года, о чём заявил в 1878 году, и с 1880 года до 1915 года снабжал Болгарскую Церковь Святым Миром, однако, принимая во внимание позицию Вселенского Патриархата, Русская Православная Церковь не поддерживала полного канонического общения с Болгарским экзархатом.

       Сохранились многочисленные материалы об участии представителей русского дворянства в помощи болгарскому народу и Церкви в XIX столетии. В частности, в возведении двух храмов в Варне. В 1861 году при российском вице-консуле был устроен русский храм Святителя Николая как для противодействия католической пропаганде, так и для поминовения православных воинов, погибших в войну 1828-1829 годов. Церковь существовала на пожертвования известной благотворительницы княгини Е. К. Воронцовой и пособия российского Святейшего Синода. Ещё одна церковь была построена в Варне по завещанию и на средства её уроженца, русского подданного и одесского почетного гражданина Параскева Николау.

       Следует отметить роль Троице-Сергиевой лавры и других монастырей в развитии русско-болгарских духовных связей. Еще в 1863 году Синодом была установлена ежегодная церковная служба 11 мая в честь славянских просветителей Кирилла и Мефодия, почитаемых в Болгарии и России. Из Лавры в 1903 году в один из известных и близких россиянам памятников Болгарии – храм Рождества Христова в селе Шипка, были командированы лаврские насельники для отправления богослужений. С собой они повезли книги и облачения, переданные братией. Пожертвования в пользу болгарских церквей собирала не только Троице-Сергиева Лавра, но и другие российские монастыри.

       В болгарском народе жива память об Освободительной войне 1877-1878 годов, в которой Россия сыграла ключевую роль, вследствие чего произошло освобождение значительной части Болгарии от турецкого ига. В память об этом событии и в честь Царя-Освободителя императора Александра II в Софии по волеизъявлению и на средства болгарского народа был воздвигнут храм-памятник святого благоверного князя Александра Невского.

       Вся многовековая история взаимоотношений наших Церквей, история взаимной христианской любви и жертвенности была прологом и духовным фундаментом этого подвига. Поэтому, по словам Святейшего Патриарха Кирилла, и не умолкает молитва о русском Царе-Освободителе Александре II, о русских воинах, отдавших свои жизни за освобождение страны от османского ига в Болгарии[5].

Русско-болгарские связи были неоднократно проверены на прочность и в непростом для наших стран ХХ веке.

       В трагические годы Первой мировой войны Болгария и Россия оказались по разные стороны линии фронта. Таким был выбор болгарской политической элиты, дорого стоивший её народу. Однако Болгарская Православная Церковь и тогда последовательно придерживалась позиции православного единства. Первая мировая война на время прервала связи двух Церквей-Сестёр. Но уже в 1922 году Синод Болгарской Православной Церкви определил внести в ектении, произносимые во время совершения литургии, моление о благостоянии Русской Церкви и всего русского народа. В те же двадцатые годы, невзирая на настоятельные просьбы польских властей, Болгарский Синод решительно отказался признать автокефалию Польской Православной Церкви, впредь до получения на то согласия Московского Патриархата.

       Когда же Россию, в том числе и в результате этой войны, захлестнули революционные события и последующая волна страшной гражданской войны, болгарский народ, несмотря на послевоенные трудности, оказал русским эмигрантам сердечное гостеприимство. Весомую роль в истории Болгарской Православной Церкви и Болгарии в целом в 1920-1940-е годы играла многотысячная русская послереволюционная эмиграция, среди которой заметную часть составляли священнослужители, преподаватели богословия и церковные активисты-миряне. Когда в результате гражданской войны часть русских архиереев оказалась в эмиграции в Стамбуле, их приютила в своей константинопольской резиденции Болгарская экзархия. Уже в начале 1920-х годов в Болгарии стали возникать многочисленные русские общества, культурные, учебные, благотворительные заведения; действовали три госпиталя Российского общества Красного Креста; выходило почти 100 русских газет и журналов; существовали издательства; художники-эмигранты писали иконы и фрески в самых известных болгарских храмах. Русская интеллигенция (около 7 тысяч человек) играла большую роль в развитии просвещения в Болгарии. С 1920 года по 1948 год в Софийском университете читали лекции 36 русских преподавателей (среди них 26 профессоров). Значительный вклад в развитие болгарского духовного образования внесли русские богословы – профессор Николай Никанорович Глубоковский, ставший одним из создателей в 1923 году богословского факультета Софийского университета и богословской науки в стране, профессор-протопресвитер Александр Петрович Рождественский, профессор Михаил Эммануилович Поснов, протопресвитер Георгий Иванович Шавельский и другие.

       Архиереи Русской Православной Церкви Заграницей были первыми иерархами Поместных Православных Церквей, которые вступили в евхаристическое общение с Болгарским Экзархатом.

       Болгарские церковные власти беспрепятственно зачисляли на службу русских священников, определяли их в монастыри, преподавателями в духовные училища и семинарии, оказывали всяческое содействие появлению русских церквей и русских православных общин в местах, где находились русские эмигрантские колонии, русские школы, части Русской армии.

       По «братской церковной благосклонности» Священный Синод Болгарского Экзархата разрешил создание самостоятельных русских общин и монастырей. В эти дни мы отмечаем 100-летие со дня освящения русского храма святителя Николая в Софии, в первые годы после Второй мировой войны ставшего Подворьем Русской Православной Церкви в Болгарии. 11 сентября 1914 года при большом стечении верующих, в присутствии премьер-министра Болгарии, главы российской дипломатической миссии А. Савинского и дипломатов дружественных России государств был совершён чин освящения храма, который являлся храмом Посольства Российской Империи. В его крипте погребён архиепископ Серафим (Соболев) – выдающийся деятель русской церковной эмиграции, который пользуется любовью и почитанием православных болгар. В 1925 году его помощником стал принявший сан по обету светлейший князь Андрей Ливен, по признанию современников, самый видный представитель российского дворянства в Болгарии.

       Таким образом, русская церковная эмиграция в Болгарии оставалась заметным явлением в духовной жизни страны, подарив ей целую плеяду выдающихся богословов, пастырей, архипастырей и укрепляя многовековые связи Русской и Болгарской Церквей.

Во время Второй мировой войны многие архиереи советовали болгарским властям воздержаться от войны с СССР и освободиться от связей с Германией. Болгарскую Православную Церковь называли главной русофильской силой в стране, что в тех исторических условиях звучало как обвинение. Выражения любви к России не исчезли из посланий и проповедей болгарских митрополитов даже после нападения Германии на Советский Союз. Митрополит Стефан – единственный из православных архиереев Восточной Европы, кто публично протестовал против, называя в своих проповедях германскую агрессию «величайшим грехопадением, прелюдией ко Второму Пришествию». За подобные выступления митрополит неоднократно подвергался нападкам профашистских кругов в Болгарии.

          Однако, несмотря на войну и оккупацию, Болгарская Православная Церковь продолжала решать стоявшие передней важные и насущные задачи, и в частности, проблему ликвидации схизмы. В октябре 1944 года Софийский митрополит Стефан просил Священный Синод Русской Церкви о содействии в её преодолении. В свою очередь Синод обещал поддержку и посредничество при переговорах с Константинопольской Патриархией. В феврале 1945 года в Москве во время торжеств по случаю интронизации нового Патриарха Московского состоялась беседа Святейшего Патриарха Алексия I с Патриархами Александрийским Христофором и Антиохийским Александром III, а также с представителями Патриарха Константинопольского, митрополитом Фиатирским Германом и Патриарха Иерусалимского, архиепископом Севастийским Афинагором, на которой обсуждался «болгарский церковный вопрос». Результаты этих обсуждений Патриарх Алексий I изложил в своем письме 20 февраля 1945 г. экзарху Болгарскому.

       Усилия Русской Православной Церкви увенчались успехом. 13 марта 1945 года представителям Болгарской Православной Церкви был вручен томос, подписанный Патриархом Вениамином и всеми членами Священного Синода Константинопольской Церкви, которым отменялась схизма и признавалась автокефалия Болгарской Православной Церкви. Большое значение помощи Святейшего Патриарха Алексия I в отмене схизмы неоднократно отмечалось руководством Болгарской Церкви.

       В 1953 году в Болгарской Православной Церкви было восстановлено Патриаршество. Русская Православная Церковь в числе первых признала восстановление Болгарского Патриаршества и во многом содействовала признанию его во всём православном мире. В Москве при храме Успения Божией Матери в Гончарах в 1948 году было создано Подворье Болгарской Православной Церкви, а храм святителя Николая в Софии стал подворьем Русской Православной Церкви в Болгарии.

       В августе 1961 года по настойчивому ходатайству Русской Православной Церкви Вселенская Патриархия признала достоинство Болгарского Патриарха Кирилла, и делегация Болгарской Православной Церкви смогла принять участие во Всеправославном совещании 1961 года на греческом острове Родос.

       В дальнейшем дружеские связи между нашими Церквами продолжали активно развиваться.

       В годы болгарского церковного кризиса Русская Православная Церковь, как и все Поместные Православные Церкви, сохранила каноническое общение с Патриархом Максимом и однозначно отказалась от признания раскольничьего Синода. Московский Патриархат во многом способствовал преодолению раскола: он занял непримиримую позицию по отношению к раскольникам во время Собора 1998 года, в котором принимали участие Предстоятели и представители Поместных Православных Церквей, и выступал в поддержку Патриарха Максима и Синода Болгарской Православной Церкви. Приснопамятный Святейший Патриарх Алексий II положил немало трудов, последовательно убеждая государственные власти Болгарии в недопустимости политического вмешательства в дела Церкви и необходимости обеспечить её юридические права на сохранение храмов и иного имущества, принадлежавшего ей на протяжении веков. Сегодня тяжелая и длительная борьба с расколом окончена.

       Приветствуя Предстоятеля Болгарской Православной Церкви Неофита и членов делегации в древнем Даниловом монастыре – духовном и административном центре Русской Церкви в мае сего года – Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл сказал: Я с большим удовлетворением свидетельствую о том, что отношения между нашими братскими Церквами находятся на очень высоком уровне, на них не отражаются никакая политическая конъюнктура, никакие перемены в политических взглядах, случающиеся в Европе. Так и должно быть, потому что в основе этих отношений – общая вера и опыт участия в освободительной борьбе, ставший частью исторической памяти русского и болгарского народов.

          В заключение хочется выразить уверенность в том, что в основе духовных связей между Россией и Болгарией лежит не только общность нашей истории и культуры, но и присущий нашим народам общий взгляд на многие проблемы и вызовы современности, общие нравственные ориентиры, сформированные православной верой.

Благодарю за внимание.